Я посмотрел в окно поезда.
Серые, темные. Покрыты тенями и мигающими лампами стены. Кафель.
Поезд движется неторопливо.
Грустное и неинтересное место. В окно наблюдать приятно лишь одну картину - собственное отражение.
Красивый, молодой парень. Двадцать один год, на вид не дашь столько, хоть жизнь и тяжела и опасна. Но на его лице не отразилось. Зеленые глаза, расширенные зрачки. Нет, не наркотики. Просто он был рад возвращению. Странно, в это место рваться может только суицидник, но он чувствовал себя как дома, в этом городе страха и смерти.
Он провел по коротким черным волосам, улыбнулся своему отражению и встал, пора выходить.
Какой то парень приблизился, не люблю когда ко мне подходят со спины.
Взгляд в его глаза. Интересно он вооружен, или нет?
Майор сказал что наблюдение будет, как и за любым агентом.
Неужто этот мелкий следит за мной??
Тот вздрогнул, будто прочел мысли, выхватил нож.
Нет, просто грабитель. Можно просто шугануть, и наблюдать как он убегает. Но можно и поразвлечься.
Я выскочил из открывшихся дверей.
Улыбался
- Ну, иди сюда герой.
Тот вышел, на волосах явно виднелась отслаивающаяся кожа. Наркоман, с немалым стажем.
- Ну - поманил я противника ладонью - нападай
И он напал, удар от которого было легко уклониться.
Удар по локтям, нож вылетает и крутясь падает у стены.
Пинок в колено, хруст выбиваемой чашечки колена.
Коленом в ребра, хруст.
Схватил за шкирку и толкнул, приподнимая.
Тело поднялось в воздух и прокрутившись, ударилось спиной об пол.
Болезненные стоны.
Хватаю за горло и рывком поднимаю на ноги.
Кажется слова, наверно просьбы, мольбы...
Удар о кафельную стену. И без того грязные стены залиты красным.
Разбитый нос и вылетели пломбы.
Еще один удар.
Ну все. Хватит с него.
Размахиваюсь и швыряю на пол. Пинками загоняю к краю.
Поезд как раз исчезает в туннеле.
Нарк опираясь локтями, пытаясь встать.
- Живучая падла.
Сильный пинок и тело пролетев пару метров падает на полотно.
Пусть полежит, повезет вылезет. Не повезет, смерть будет быстрая, перемолотит колесами поезда как мясорубкой, секунда и тишина.
Ну вот, даже стрельнуть не пришлось, как же давно не отправлял на тот свет собственными руками.
Давно уже.
Я снял окровавлены перчатки и бросил на лестнице.
Пустая станция метро, лестница ведущая вверх, виден свет.
Поднял руки, и смотрел...
Смотрел на руки, пальцы, кольца...
Мои трофеи, очень красиво. За каждым своя история, свой человек. У него была жизнь, была семья, были друзья, но этот человек был сволочью. Он был очень плохим и заслужил пулю. Вот и последний трофей, кольцо из белого металла, с украшением в виде волка. Последняя жертва в этом городе, парень получивший две дырки от пуль, вместо глаз.
- Я начну все сначала - была мысль.
Я снимал кольца, золото, серебро, бижютерия. Все.
Кроме белого, кроме последнего трофея.
Его прошлое осталось лежать на ступенях, а он поднимался вверх.
Секунду его внимание еще привлекала серебристая голова волка, но вскоре он вернулся в реальность, воспоминания ушли. А он вышел на улицы города...
---х улицы, а после в неизвестном направлении

Отредактировано Viktor Carnage (2009-02-07 00:21:59)

Алекс шёл и пинал камень. Вокруг было ни души и Алекс про себя отметил этот прискорбный факт. Он любил, когда на улице толпы. Он любил раньше плавать между этими толпами, как среди косяков рыбы. Он любил прятатьсяза спинами прохожих, любил преследовать их. Когда людей много - они серая масса. Когда на улице мало народу - каждый из них индивидуальность. А индивидуальности опасны. Особенно когда нет спасительной толпы..

Эскалатор ведущий вниз опять не работал, пришлось угрюмо топать по железным ступеням в надежде, что от этого топота они двинутся с места и повезут тебя сами.
Наивный как котёнок.
Стоп.
А топаешь как слон
Какое-то шевеление внизу..

...

Показалось.
Пожалуй, не стоит привлекать к себе внимания.
Шаркающий и громыхающий топот превратился в крадущийся деталей строй и уже разваливающейся конструкции ступенек эскалатора.

Алекс уселся на скамейку ждать поезд, поигрывая "аргументом" и уставившись в одну точку перед собой: взгляд стекленеет, слышно как мысли шуршат. Иногда, видимо, услышав шорох мыслей, Алексей вздрагивал и испуганно озирался, а потом вновь принимал прежнюю позу.